(no subject)
May. 4th, 2009 10:17 amРусский человек вельми мил и загадочен, особенно мил и загадочен русский человек становится в праздники. Пригубит, знаете ли, из чарочки и набирается мистицизма из космоса, пригубит в другой раз и выплескивает ккосмические силы в мир, а люди вокруг внимают, те, которым до единения с вселенским разумом набраться не удалось.
Мы хоть оно и православные, но за 1021 год, что крещена Русь, от язычества ушли не слишком далеко, поэтому и случаются, так сказать, перегибы на местах оккультного характера.
Грянули по всей Руси великой торжественные празднования первомая и начал наш народ одухотворятся. Многое начали еще в апреле, чего уж там, кризис кризисом, а за последний рабочий день с коллегами выпить не грех. И вот в подмоскомном городе Раменское один товарищ просветлился до такой степени, что неожиданно для себя стал огнепоклонником. Забыл, болезный, Евангелие-то: «Господу твоему поклоняйся и Ему одному служи»!
Сидит он себе на кухоньке, зелено винцо попивает, слушает, что ему Заратустра нашептывает и всё у него хорошо так, благостно и сам он мил и загадочен.
Короче, всё бы было у него хорошо, еже ли бы не сестра его единоутробная. Ну, а что с неё взять, баба она и в Африке баба, ходит вокруг, зудит чего-то, отвлекает от благодати, вобщем портит настроение, паскуда, всевозможными способами, но куда ей с Заратустрой-то тягаться, слаба она супротив Заратустры, хотя и как заноза в жопе! А Заратустра нашептывает ему: «Благослови чашу, готовую пролиться, чтобы золотистая влага текла из нее и несла всюду отблеск твоей отрады!» Делать нечего, Заратустры надо слушаться, испил милый человек опъяняющий хаома и дальше сидит мил и загадочен, а баба, стерва, всё не уймется. Не выдержал тут Заратустра и изрек грозным голосом: «Чтобы избавиться от этой стервы, пойди ты на балкон и подожги там матрас!»
И вышел он на балкон и сделал то, что говорил Заратустра!
Мы хоть оно и православные, но за 1021 год, что крещена Русь, от язычества ушли не слишком далеко, поэтому и случаются, так сказать, перегибы на местах оккультного характера.
Грянули по всей Руси великой торжественные празднования первомая и начал наш народ одухотворятся. Многое начали еще в апреле, чего уж там, кризис кризисом, а за последний рабочий день с коллегами выпить не грех. И вот в подмоскомном городе Раменское один товарищ просветлился до такой степени, что неожиданно для себя стал огнепоклонником. Забыл, болезный, Евангелие-то: «Господу твоему поклоняйся и Ему одному служи»!
Сидит он себе на кухоньке, зелено винцо попивает, слушает, что ему Заратустра нашептывает и всё у него хорошо так, благостно и сам он мил и загадочен.
Короче, всё бы было у него хорошо, еже ли бы не сестра его единоутробная. Ну, а что с неё взять, баба она и в Африке баба, ходит вокруг, зудит чего-то, отвлекает от благодати, вобщем портит настроение, паскуда, всевозможными способами, но куда ей с Заратустрой-то тягаться, слаба она супротив Заратустры, хотя и как заноза в жопе! А Заратустра нашептывает ему: «Благослови чашу, готовую пролиться, чтобы золотистая влага текла из нее и несла всюду отблеск твоей отрады!» Делать нечего, Заратустры надо слушаться, испил милый человек опъяняющий хаома и дальше сидит мил и загадочен, а баба, стерва, всё не уймется. Не выдержал тут Заратустра и изрек грозным голосом: «Чтобы избавиться от этой стервы, пойди ты на балкон и подожги там матрас!»
И вышел он на балкон и сделал то, что говорил Заратустра!